[indent]Нин Гуан смотрит на вечерний Ли Юэ, утопающий в огнях, запахах и звуках, с террасы Юйцзин и на мгновение прикрывает глаза, сбрасывая приросшую намертво маску стойкости. Здесь, в нескольких метрах от ряда вышколенных миллелитов из подразделения её личной охраны, Воле Небес почти свободно дышится. К Небесам она поднимает голову, смотрит на место, где раньше возвышался её дворец, а сейчас блестят горделивым холодом, будто насмехаясь, далекие фальшивые звезды. Ей среди них не место - Нин Гуан всю жизнь доказывает обратное. Она сжимает каменные поручни террасы до побелевших костяшек пальцев, повторяя про себя давнюю клятву почти что мертвому богу, и пока еще живой себе. Эта гавань, эта страна, весь этот чертов мир будет есть с её ладоней. И следующий дворец закроет собой солнце и луну над её, теперь только её, империей. Самая заветная её мечта, абсолют и краеугольный камень, стоит того, чтобы все потерять еще с десяток раз.

[indent]Первые недели после битвы за гавань она не спит, лишь изредка проваливается в небытие, необходимое для поддержания жизнедеятельности. Сны её в один момент покидают, сменяясь лишь пустой бездной, подернутой сизой дымкой беспокойства. Пускай шум битвы уже утих, война за выживание, процветание и власть в Ли Юэ не останавливается ни на миг. Ей приходится не только поддерживать установленный порядок и разрабатывать новый курс для страны, в которой деньги не создаются из воздуха. Нин Гуан помнит всех и каждого, проявивших себя в ту роковую ночь - кто-то отдал жизнь, спасая других, кто-то способствовал интересам Снежной ради собственной выгоды. Нин Гуан предпочитает держать предателей близко, кормить их выгодными ей одной сведениями, создавать иллюзию их приближенности к главе Цисин. Они слетаются к ней, словно кристальные бабочки на блики кор ляписа, такие хрупкие, стоит лишь сжать кулак покрепче.

[indent]От созерцания одной ей известных узоров в бесконечности небесного атласа, Нин Гуан отрывает голос за спиной, когда одна из теней отделяется от стены павильона и выступает вперед:

[indent]- Госпожа, консультант был замечен на пристани, рядом с лодкой Пин Хая, - Нин Гуан отпускает агента легким кивком головы, не проронив ни слова. В воздухе над её ладонью мерцают отражением фонарей самоцветы и в глубине алых глаз, впервые за несколько недель пробуждается азарт. Обманчиво небрежным движением пальцев Воля Небес сжимает звездные нефриты в ладони, стирая в пыль. В глубоком вздохе можно было уловить подобие облегчения. Она ждала его, как нечто необратимое и захватывающее, как воин видящий врага в рассветных лучах, озаривших поле битвы, как прошедший длинный путь старец встречает Смерть на последнем перекрестке жизни, как дочь встречает отца-торговца из дальнего плавания, как вассал ожидает возвращения своего правителя, как любовница ждет чужого мужа на тайном свидании.

[indent]Она дала ему время, покорилась его воле, приняла на себя вес его бремени в обмен на осуществление собственной мечты, и видит бог, оно того стоило каждую минуту. Глупо было предположить, что позволяя жить среди смертных, ей не придется кормить зверя. Весь Ли Юэ полнится зверьми и все эти годы она исправно платит всем им дань от лица людей - строя личную крепость для одних, даруя цель и применение другим, затерявшимся между двумя мирами, вплетая их тянущееся веками существование в бурный поток жизней и надежд смертных, позволяя и им самим чувствовать себя живыми. Переплетенные, опутанные нитями мирской жизни, они все представляют гораздо куда меньшую угрозу. Возвращаясь в свою временную резиденцию, Нин Гуан мысленно взвешивает цену, которую ей придется заплатить в этот раз. Насколько ненасытным он окажется теперь?

[indent]Покои Воли Небес отличаются практичностью и лаконичностью, их не сравнить с роскошью Нефритового дворца, покоящегося на дне каменного леса Гуюнь. Но она не нуждается в большем, по крайней мере пока. Пока одна из вечных помощниц подает ей платье, струящееся чернотой самой длинной ночи в году и светом россыпи мельчайших камней, которыми оно расшито, вторая уже спешит за передать ряд распоряжений Нин Гуан. Механизм её подчиненных работает точно и без промаха, и в этом тоже заключается сила Цисин.

[indent]Нин Гуан подводит глаза и губы алым - цветом крови и страсти, повторяет движения, которым выверенной рукой учил её когда-то он. Ей нравится почитать его даже в мелочах, которые заметил бы лишь истинно смотрящий. Предвкушение, куда сильнее, чем волнение на кануне праздника морских фонарей, растекается по её телу и заставляет кровь в жилах бежать быстрее. Золотое и черное, кружева и бархат ласкают кожу, но сейчас они на ощупь тверже стали доспехов. Нин Гуан закрепляет свой ^{свой ли?} глаз бога,  натягивает тонкую ткань перчаток, вооружаясь столь привычными ей когтями, что те кажутся уже продолжением_{воплощением} её собственных, которые ей пришлось отрастить за эти годы. Своеобразное напоминание о том, что на свой трон ей пришлось прокладывать путь не одним умом, но и зубами вырывать ей полагающееся.

[indent]В предусмотрительно затемненной части пристани Нин Гуан ждет судно с подготовленной сменой персонала и личным отрядом миллелитов. Их присутствие в порту, как и появление на Бисерном Пароме под покровом ночи не должно привлечь лишнего внимания. Столь злачное место в Ли Юэ не укрылось от глаз Воли Небес, кому еще оно могло принадлежать в конце концов? Ночной бриз ласкает алебастровую кожу, пока она выдыхает кольца дыма и просматривает список гостей, делая пометки кому стоит оставить праздник вовремя, а кто может и задержаться. Сборище богатых и продажных, алчных и жадных сегодня сможет стать частью поистине грандиозного события, на шаг ближе к сильным мира сего, как все они и мечтали. Разве милосердный правитель не обязан внимать мольбам и воплощать заветные желания подданных его?

[indent]Они появляются тихо, поднимаясь на борт по скрытому трапу, Нин Гуан не гнушается пользоваться служебными входами. Капитан отряда раздает приказы и последующий хаос, рассчитанный и выверенный, не должен вызвать большого подозрения у отдыхающих.

[indent]- Г-госпожа, вы прибыли, - одна из постоянных помощниц не может скрыть волнения в голосе. - Этот мужчина утверждает, что ему известно об убийце Властелина Камня. Я сопроводила его в каюту, чтобы не беспокоить других гостей, и поставила охрану у входа - Нин Гуан прерывает её взмахом руки и одаривает одной из тех полуулыбок, которые имеют свойство успокаивать людей. Она здесь, а значит бремя ответственности больше не лежит на плечах помощницы. В глазах девушки Воля Небес улавливает характерное облегчение.

[indent]- Ты хорошо справилась, Луоксия. Отзови охрану и возвращайтесь к работе, а я побеседую с нашим гостем, - её тон не оставляет возможности для возражений администратор спешит вперед по коридору. Нин Гуан следует за ней нарочито медленно, проводя пальцами по гладкой поверхности шелковых обоев, коими отделаны стены борделя. Из некоторых кают слышны приглушенные стоны, но нужная ей находится предусмотрительно дальше остальных. Интересно, слышит ли гость стук её каблуков под подобный аккомпанемент? Она готова биться об заклад, что да. Ей нравится заставлять его ждать. Таков теперь его удел, ожидать пока она соизволит обратить на него внимание. Так, словно она когда-то отводила свой взгляд от него.
Охрана расступается перед ней, Нин Гуан запрокидывает голову, делает глубокий вдох, прежде чем снова обрести бесстрастное выражение лица. Уверенным движением открывает дверь и проскальзывает внутрь.

[indent]Даже в просторном помещении, ей почти сразу становится душно. Обстановка, располагающая к интимным перешептываниям и телесным утехам никак не помогает сохранять невозмутимость. Его фигура - чистое мраморное изваяние обманчивого спокойствия, как и те, коим возносят коленепреклонные мольбы люди всего Ли Юэ. Но ей хорошо известна цена оплошности - ни больше, ни меньше, жизнь. Она видела как с таким же небрежным и скучающим видом существо перед ней сносило головы с плеч. Воспоминание поднимает в ней волну адреналина, отзывающуюся легкой сладкой дрожью во всем теле. Нин Гуан не заговаривает первой, не отводит взгляда - с хищниками нельзя прерывать зрительный контакт, нужно подходить ближе, чтобы установить свое превосходство. С хищником вроде этого, можно лишь ходить по острию ножа, надеясь стать достаточно интересным развлечением, чтобы тебе сохранили жизнь. Оттого еще слаще кажется осознание вложенных ей в руки цепей. Она узнает этот голод во взгляде напротив, пронизывающий и взывающий к самому её естеству. Пугающий и манящий, голод с каким Нин Гуан смотрела на Тейват с балкона Нефритового дворца.

[indent]Она обходит комнату полукругом, сокращая расстояние между ними, заученным привычным движением поджигает в трубке свежий табак и делает первую затяжку - короткая передышка перед шагом над бездной.

[indent]Нин Гуан останавливается у кресла - подножия его престола, проводит пальцами по линии его челюсти, не касаясь кожи, не смеет, выдыхает новую порцию дыма, и делает то, что может стоить ей всего, а поэтому просто необходимо. Зарывается пальцами в его волосы, проводит когтями по коже головы на грани где-то между лаской и жестокостью.
[indent]- Моракс, - почти мурлычет его имя, она не станет звать его этим пошлым Чжун Ли, - ты уже выбрал себе жертву? - спрашивает почти с заботой.
[indent]- Ни за что не поверю, что ты просто решил снизойти до моего общества, - усмешка получается ядовитой, Нин Гуан даже не старается скрыть обиду в голосе. Она еще несколько раз проводит пальцами по его волосам и опускает ладонь к подбородку, приподнимая его так, чтобы смотреть на него сверху вниз. Она щурится на миг, вынося сухой вердикт:
[indent]- Голод снова одолевает тебя, - её алые губы изогнуты в недовольной гримасе, - зачем заходить так далеко, настолько не хотел иметь со мной дело? - Нин Гуан злится, её взгляд становится тяжелым. Он не может вертеть ею как ему вздумается, адепт, или смертный мужчина, она не станет служить консультанту похоронного бюро, не встанет на колени перед тем, кто, отринув имя свое, больше не является богом. Больше нет.